Кто следит за публикациями Слободского совета ветеранов и Центра имени Булатова в интернете – те знают, что 90- и даже 95-летние юбилеи на Слободской земле не такая уж редкость.
В начале августа 90-летие встречает слобожанка Анна Марковна Иванова.
Многим в нашей окрýге она знакома как ветеран дошкольного образования, увлечённая рукодельница, да и в широком смысле – человек с позитивным взглядом на жизнь.
Сегодня на газетной полосе – фрагменты воспоминаний Анны Марковны (на основе материалов, предоставленных её дочерью Т. Нестеровой).
Бегом к бочелягинской липе
Когда мне шёл десятый год, родители решили переехать жить в город. Это был 1939 год. Ранняя весна. Тятя съездил в Слободской, посмотрел дом, и мы на паре лошадей с домашним, на скорую руку собранным скарбом, в ночь отправились в путь, в неизвестное будущее.
Рано утром наш обоз подъехал к городу, который стоял как на ладони. Среди зелени деревьев виднелись крыши домов, церковные купола и колокольня. Когда заехали в город, я увидела двухэтажные кирпичные дома, деревянные тротуары и идущих в разных направлениях людей. Этого у нас в деревне не было. Ехали по городу долго и, наконец, приехали в Лихачи – такую же, как наша, деревню.
Мало-помалу устроились, но на сердце появилась какая-то тоска: тянуло домой, туда, где среди широкой улицы стояла огромная липа, под сенью которой играли ребятишки. И в один летний ясный день я решила убежать. Куда? В мою деревню, к моим ребятам. И я побежала. Я не могу представить, как тогда я могла определить правильность дороги, ведущей домой, в деревню Бочелягино (Залекомский сельсовет). Были на дороге между деревень большие расстояния с глухими лесами, которые назывались волоком. Мне казалось, что я летела, как птичка на крыльях – так легко преодолевалось расстояние. В пользу того, что я быстро неслась, говорит факт, что в деревне я оказалась уже после обеда. Дети играли у липы, а взрослые были в поле. Как все (и я, и дети) обрадовались!
Я забыла, как меня возвращали домой. Но о реальности этого события напомнила мне в 2015 году, при встрече, моя родственница Мария Ивановна. Рассказала, что она помнит моё необычное появление, и что увёз меня в город кто-то из её семьи. Вот этот полёт всю жизнь ощущается в моей душе.
«В войну выручал спиртзавод»
Война сразу отняла наших мужчин. Сначала старший брат был отправлен в странную командировку в Белгород, якобы учиться на тракториста. Как позднее стало известно, в первый же день войны его взяли на фронт. Воевал где и как, мы не знали. В 1943 году пропал без вести. Папу взяли на войну в 1942 году, а в 1943 он также пропал без вести. В дом пришло страшное одиночество. Мама и сноха Валя почти не бывали дома.
Как жилось в войну? Если сравнить с местами, где были военные действия, хорошо. Ведь мы не слышали разрывов снарядов, не сжигали наши дома, не было тех страстей, через которые проходили люди на оккупированных территориях. Все, кто мог, держали скотину. Выручал спиртзавод, на котором была барда – отходы от производства спирта, бардой кормили коров и свиней. На рынке можно было хоть иногда купить что-то из пайка солдат. По карточкам давали хлеб. А в деревнях жилось много хуже. Иногда к маме заходила деревенская знакомая по фамилии Пахтусова (имя не помню), от голода и она, и её дети были опухшими. Мама давала им какие-нибудь крохи от нашей еды: немного молока, маленький кусочек хлеба. Некоторые деревенские процеживали барду в мешках, и то, что оставалось, шло на варево. С фанерного комбината приносили казеиновый клей, его тоже добавляли в еду.
Я училась в школе во вторую смену. Вечерами через весь город в дождь или в мороз брели домой. А днём ходили в подшефный госпиталь (он размещался в здании, где сейчас находится пенсионный фонд) с концертами или просто навещали раненых, писали или читали письма. Нас там ждали. Я в первую очередь подходила к пожилому раненому солдату, читала, перечитывала письма. Он хорошо рисовал. У меня долго хранились его рисунки об охоте. Жаль, что их потом потеряла. Солдата звали Пётр Муштуков. Спустя десятилетия я узнала, что он остался у нас в городе.
Женщины, чтобы прокормить семьи, бегали на железную дорогу разгружать вагоны. Именно бегали, чтобы успеть ухватить эту работу (желающих заработать было много).
Горькие годы войны пролетели. Юность пришла к лихачёвским детям. Мальчики увлеклись игрой в духовом оркестре. Его звуки по вечерам слышалась из парка. Руководил оркестром Николай Корепанов. Вечёрки под гармонь, песни, танцы. Дружба крепко связала нас на всю жизнь, встречались мы до самых последних дней с теми, кто был жив. Сейчас я осталась одна.
Учёба, работа, замужество…
С 1944 года мы начали учебный год в новой школе № 9. Там я окончила 7 классов. Когда начала учиться в восьмом, в класс пришла преподаватель из педучилища агитировать девочек учиться на воспитателей детского сада.
Мы с Лией Русских перешли в педучилище. Кроме основных предметов (русского языка, литературы, анатомии, географии), были и специальные (история педагогики, детская литература, педагогика). Были хорошие преподаватели. Педагогику вела Клавдия Терентьевна, учитель, ни разу не повысивший на нас голос. Всегда спокойная, всегда с улыбкой. Да и другие педагоги были ей под стать.
Вскоре я вышла замуж. Семью мужа тоже осиротила война: в 1943 году погиб его отец. Сам Павел Иванович с первых дней был в армии. Прошёл всю войну в воздушных войсках старшим авиационным механиком. После Победы он ещё служил в г. Энгельс. Демобилизовался в 1948 году. Служба, по его рассказам, очень сложная и физически тяжёлая. Когда после работы возвращались в казармы, сначала приходилось отогревать у буржуйки сапоги, смёрзшиеся с портянками, чтобы снять их. Подорванное в войну здоровье осложнило всю последующую жизнь.
Мы построили свой дом, высокий, светлый – с окнами на восток, юг и запад, с хозяйственными постройками под одной крышей. Я мечтала иметь много детей. Детство моё отзывалось одиночеством. Тятя чаще всего был на заработках – с отцом и братьями они рубили и поднимали избы по найму. Редкие зимние вечера он сидел с нами у маленькой печки, читал вслух по слогам стихи и сказки Чуковского или столярничал. Старший брат учился на сапожника, и жил в доме своего учителя-сапожника. Мама всегда была занята тяжёлой работой по дому, чаще всего одна, без мужчин.
У нас с Павлом Ивановичем родилось четверо детей. В эту пору (конец пятидесятых - шестидесятые годы) ещё трудно было что-то купить из одежды. Тут пригодились все мои умения – вязать на спицах и крючком, вышивать и шить. Я ходила в кружки при ДК им. Горького, а ночью, когда все спали, несколько часов посвящала шитью и вышивке на машинке. Всю жизнь мне хотелось научиться разному рукоделию. Последние половики, пока ещё руки держали крючок, связала зимой 2019 года.
От Военведа до «Солнышка»
Я с энтузиазмом отдавалась работе. Сначала работала в детском саду №9 Военведа (военного ведомства). В феврале 1952 года заведующая детским садом №5 меховой фабрики «Белка» Августа Ивановна Кононова предложила мне место воспитателя, позднее это стал детский сад №6 (на фото вверху), в 1959-м году недолго работала в санаторном саду.
В послевоенное время игрушек было мало. В основном куклы и машинки. Машинки часто ломались, их отдавали в ремонт родителям. Кукол воспитатели обшивали сами: было сменное бельё, которое стирали и гладили. К праздникам куклам шили разные наряды. К празднику Октября – национальные костюмы. Устраивали различные уголки: украинская хата и куклы в украинских костюмах, узбекские, грузинские и т.п.
Зимой на участках лепили снежные фигуры Деда Мороза и Снегурочки, а ещё – чум с оленями или медведя. Среди детских садов фабрики устраивались соревнования и конкурсы.
Я любила изготовлять настольные игры вместе с детьми в соответствии с требованиями программы: знать цвета, геометрические фигуры, форму предметов, величину, название посуды и т.д. Были сделаны лото «Разноцветная посуда», «Геометрическое лото», «Дикие животные», «Найди отличие», «Догадайся – расскажи» и многое другое. Хотелось придумать что-нибудь интересное.
В Слободском было педучилище – всесоюзная кузница воспитателей детских садов. Студенты с преподавателями ходили на практику два раза в неделю, и свою работу мы вели под их наблюдением. Здесь не расслабишься – приходилось постоянно быть в форме. Осенью 1969 года перешла работать в детский сад «Звёздочка». Сначала работала воспитателем, затем мне предложили работу методиста.
В 1972 году ушёл из жизни супруг, я осталась с мамой и четырьмя детьми. Последующие пять лет были годами переживаний и хлопот, в водовороте которых меня крутило и несло!
В конце 1976 года фабрика пускает в эксплуатацию новый детский сад – «Солнышко». В последние предновогодние месяцы начинают подготовку к его открытию, набирают коллектив. Заведующей детским садом назначили Алевтину Александровну Лопаткину, и как-то при встрече я получила от неё предложение перейти работать методистом в новый детский сад. Здесь мне довелось работать до пенсии.
Друзья и соседи знают, что и на заслуженном отдыхе Анна Марковна постоянно была занята и увлечена самыми разными делами, от шитья до цветоводства.
Подводя итоги очередной главы своей биографии, она формулирует бесхитростно, но вместе с тем философски: – Почти всё, о чём мечталось, сбылось, – благодарна за это судьбе. – Принимала со смирением боль и горечь утрат, трудности. Собирала силы и шла дальше.
В свои 90 она не одинока – круг наследников с годами только ширится, и сегодня в нём уже пять внуков и семь правнуков.
Подготовлено при содействии Центра патриотического воспитания
имени Григория Булатова (г. Слободской)